Кто бы ни приехал из матушки-России – Санкт-Петербургский филармонический оркестр или Дмитрий Хворостовский – можно не сомневаться, что в зале соберётся всё местное русскоговорящее сообщество.

В пятницу вечером их бурная энергия заполнила вестибюли Симфони-центра, где должен был пройти концерт «Виртуозов Москвы» Владимира Спивакова, одного из лучших камерных оркестров в мире. Этот яркий вечер, наполненный ослепительными «бисами», солистами, забытыми произведениями и музыкой родины, вызвал одинаковую долю сентиментальности и серьёзности и никого не оставил равнодушным.

Художественный руководитель и главный дирижёр оркестра Владимир Спиваков быстро напомнил слушателям, что, в первую очередь, он скрипач: его блестящее исполнение произведения, вызывающего в памяти времена Брежнева, совершенно незабываемо. Соната Альфреда Шнитке для скрипки, камерного оркестра и клавесина (1968) сочетает додекафонию с танцевальными мелодиями, вальсами и романтической экспрессивностью, что делает её очень разнообразной и не позволяет навесить ярлыки.

Играя с разными стилями, Шнитке удачно включает в свой острый и современный музыкальный язык архаичное звучание клавесина. Этот причудливый эффект усиливается неистовым соло Спивакова на скрипке, обладающим всей палитрой звучания: от выразительного и шёлкового до хрупкого и жёсткого. Смена стилей повествования не давала слушателям скучать. Поддерживаемый аккомпанементом, Спиваков доказал своё мастерство как разностороннего музыканта и отдал должное «полистилическому» сочинению Шнитке.

Соната плавно перетекла в «Камерную симфонию» Шостаковича до минор (опус 110а). Дирижёр и альтист Рудольф Баршай, скончавшийся несколько недель назад в возрасте 86 лет, переосмыслил известный Струнный квартет Шостаковича № 8, придав ему форму мини-симфонии. Этот камерный оркестр как будто был создан для того, чтобы её исполнить. Соло концертмейстера Алексея Лундина было необычайно экспрессивно. Восторженные аплодисменты уговорили «Виртуозов» подарить публике несколько приятных «бисов» — сочинения Чайковского, Брамса и Пьяццоллы.

Первое отделение концерта было определённо беззаботнее, чем пессимистичная русская программа. Симфония № 4 Боккерини (LaCasaDelDiavolo) завела зал с пол-оборота, и Спиваков едва ли делал паузы между её частями. Однако единый ансамбль немного нарушало глухое и не всегда плавное звучание духовых.

Великолепный пианист Александр Гиндин больше запомнился «бисами», чем трезвым исполнением Концерта № 9 для фортепиано Моцарта. Каденции звучали очень ярко, и техника была безупречна, но, в целом, не хватало живости и креативности. К его чести следует отметить, что увлечённый оркестр не сильно ему помогал. Однако его джазовая интерпретация «Турецкого марша» Моцарта была великолепна.

Брайант Мэннинг

Chicago CLASSICAL REVIEW (от 13 ноября 2010 г.)